Еще было: один старик, у которого не было ни детей, ни родственников, однажды пришел во дворец каана и говорил: «Если бы у меня было имение, то я занялся бы торговлей». Каан сказал: «Дайте ему двести кошельков золота». Каану говорили, что этот старик близок к смерти, и ему не должно давать денег; что у него нет ни детей, ни сродников. Каан на это сказал: «Он пришел сюда с надеждой получить что-нибудь; нам не прилично отказать ему в том; пока он еще не умер, дайте ему золота, после того пусть умирает». Казначеи тотчас отсчитали ему сто червонных. Получив их, старик в тот же час умер.

Подобным образом другой бедняк пришел к каану и объяснил, что у него нет никакого имения. Каан дал ему пятьсот червонцев, чтобы он поправил на них свое состояние. Этот человек, получив пятьсот червонных, пошел и истратил их, и опять пришел к каану со словами, что у него нет имения. Каан еще дал ему пятьсот червонцев. По прошествии немногого времени, когда он опять пришел и говорил, что у него нет состояния, придворные сказали каану: «Сколько раз ты, государь, ни давал ему денег, он постоянно их исстрачивал; лучше бы было не давать ему». Каан спросил: «Как он их истрачивает?» Ему отвечали: «Золото продает он подданным твоего государства, истрачивая по одному пулу на свою пищу, питье и одежду». – «Если так, – сказал хан, – то они опять придут в казну мою»; и еще дал ему пятьсот червонных, сказав: «Теперь уже много не трать!»

Если бы мы хотели передать все таковые поступки Окдай-каана, то они не поместились бы в одну книгу: потому мы пересказали здесь только некоторые из них.

Жены и сыновья Окдай-каана

У Окдай-каана было четыре жены и шестьдесят наложниц. Имя старшей жене было Тура-кучинь; имя второй – Туракиня, из племени меркитского, некоторые говорят, что Туракиня была женой ойратского начальника Таирсуна; Окдай-каан, убив Таирсуна, взял ее в плен; Туракиня была не красива, но понравилась Окдай-каану. Третья жена его была Мунга; четвертая жена была Джачинь. У каана было семь сынов: пятеро от жены Туракини, а два сына от наложницы. Имя старшему из сыновей каановых Киюк; его юрт был в земле Камак, некоторые называют ее Мунграк и Ималь. Наследником престола после Окдая назначался внук его Ширамун, но дети Окдаевы от Туракини, вопреки распоряжению своего отца, провозгласили кааном Киюк-хана и возвели его на престол отцов, несмотря на то, что он разбит был параличом. У него было три сына в таком порядке: старший назывался Ходжагул, имя его матери было Камышь; второй сын назывался Багу, родившийся также от жены Камышь и имевший у себя одного сына по имени Хабать; третий сын назывался Уку, у которого было десять сынов. Второму Окдай-каанову сыну имя было Кутан, его юртом был Тангут; имя третьего сына Куджу: этот был очень умен, но умер еще при жизни Окдай-каана; имя четвертого сына было Карачар; имя пятого сына Каши; имя Каши ему дали потому, что словом Каши называли Тангути; когда он родился, Чингисхан тогда завоевал Каши, в память этого и дали ему имя Каши. Он был предан пьянству и был развратен, потому умер в молодости.

Киюк-хан, при вступлении на престол отцовский, отворив двери казнохранилища, раздал столь щедрые дары родственникам и чужим, нищим и бедным, большим и малым, что никто никогда не делал таких даров. Он благоприятствовал христианской вере: через год своего цар-ствования он перешел из этого мира в другой.

Менгу-каан

По смерти Киюк-хана все, принадлежавшие к роду Чингисхана, тесно соединившись с подданными Сююркук-тай-бики, жены Тули-хановой, согласились сделать царем одного из сыновей Тули-хановых; соглашались также доставить царство сыну Джучи-ханову, Багу-хану, особенно потому, что из внуков Чингисхановых никто не превосходил Бату-хана в искусстве правления и в благоразумии. Бату был в Дешт-кипчак; он прислал человека к царевичам, нойянам и князьям с приглашением прибыть им в Кипчак, дабы единодушно избрать кого-либо в ханы и возвести на престол. Некоторые из них не хотели идти и через своих послов сказали: «Чингисханов юрт есть Келуран, а потому мы не пойдем в Кипчак». Тогда Сююркуктай-бики сказала своим детям: «Ваш дядя, Бату-хан, нездоров ногами, лежит неподвижен; подите к нему и спросите о сем деле». Сыновья Сююркуктай-бики, Менгу-каан, Гулагу-хан, Кублай-каан и Мунка-угул отправились в Дешт-кипчак, прибыли к Бату-хану. Бату, увидев Менгу-каана, сказал царевичам, нойянам и князьям: «Менгу-каана я считаю достойным престола, вы что скажете на это?» Все признали за ним это достоинство и, объявив его ханом, сказали: «В следующий год мы со всем народом соберемся в Келуране и возведем Менгу-каана на ханский престол». По прошествии года все подданные собрались в Келуране и возвели Менгу-каана на ханство. Семь дней продолжался пир: в каждый день для угощения истрачивалось по две тысячи телег вина и других напитков, по триста лошадей и коров и по две тысячи овец на жареное. В шестьсот четыредесят восьмом году (1250–1251 г. Р. X.) он сделался ханом.

Дети Киюк-хана, руководимые Ширамуном, умыслили убить Менгу-каана. Они, уложив оружие на несколько телег под распоряжением Ширамуна, послали вперед пятьсот человек, а сами с другими должны были отправиться вслед за ними, чтобы, улучив время, напасть на каана. Каан в это время предавался утехам и не знал того, что в мире делалось. Случилось, что у одного из каановых чиновников потерялся верблюд; этот человек выехал отыскивать своего верблюда; отыскивая его, он нечаянно приехал в стан Ширамунов; увидев лежавшее в телеге оружие, возвратился к каану с известием об этом. Каан послал Мингар-нойяна с двумя тысячами человек разведать о том. Мингар-нойян приехал в военный стан Ширамунов. Ширамун, увидев его, смутился и говорил: «Мы едем повидаться с кааном». – «Если ты ехал на свидание с кааном, – отвечал Мингар-нойян, – то поезжай вместе со мной». Ширамун против воли, вместе с Мингар-нойяном, отравился в орду ханову и увиделся с кааном. Каан три дня угощал Ширамуна; в четвертый день, возсед на престол, пытал Ширамуна и всех его спутников; они все признались в своем умысле. Из людей Ширамуновых он велел казнить смертью восемьдесят человек, но простил, ради родства, детей Ширамуна и Киюк-хана. После того он, раздав подарки всем царевичам, нойянам и князьям, позволил каждому из них возвратиться на место своего жительства.

Отправление Менгу-кааном Кублай-каана в